ТЕМА
4. РОМАНО-ГЕРМАНСКАЯ ПРАВОВАЯ СИСТЕМА
Социально-экономические,
исторические и культурные предпосылки возникновения романо-германской правовой
семьи. География распространения романо-германских правовых систем. Структура и
источники права романо-германской правовой семьи. Общее и особенное в правовых
системах стран романо-германской правовой семьи. Особенности модели французской
правовой группы (Испания, Португалия, Италия, Голландия, Люксембург и Бельгия).
Особенности модели германской правовой группы (Германия, Австрия, Швейцария).
Правовая система Японии. Особенности японского правопонимания. Рецепция
европейского континентального права в Японии. Вестернизация японского права.
Взаимодействие в Японии традиционных норм поведения и воспринятого западного
права. Возрастающее влияние американского права на японскую правовую систему.
Современное японское право. «Живое право». Правовые системы Скандинавских
стран. Основания выделения правовых систем Скандинавских стран в
самостоятельную правовую семью. Историческое развитие правовых систем
Скандинавских стран. Унификация и гармонизация законодательства Скандинавских
стран. Особенности правовых систем Скандинавских стран. Правовые системы стран
Латинской Америки. Роль рецепции права в развитии правовых систем на примере
стран Латинской Америки. Исторически сложившееся доминирование
романо-германской модели. Сочетание в правовых системах латиноамериканских
стран рецепции и модернизации права. Особенности правовых систем стран
Латинской Америки. Возрастающее влияние права США во второй половине XX в.
1.
Социально-экономические, исторические и культурные предпосылки возникновения
романо-германской правовой семьи.
2. География
распространения романо-германских правовых систем.
3. Структура и
источники права романо-германской правовой семьи.
4. Общее и
особенное в правовых системах стран романо-германской правовой семьи.
5. Особенности
модели французской правовой группы (Испания, Португалия, Италия, Голландия,
Люксембург и Бельгия).
6. Особенности модели
германской правовой группы (Германия, Австрия, Швейцария).
7. Правовая
система Японии.
8. Правовые
системы Скандинавских стран.
9. Правовые
системы стран Латинской Америки
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ,
ИСТОРИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРНЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ РОМАНО-ГЕРМАНСКОЙ ПРАВОВОЙ
СЕМЬИ
Континентальная
правовая система начала складываться в Евразии ещё во II тысячелетии до н.э.
Тогда в интересах создания централизованных государств, а затем и империй,
потребовалось письменное оформление законов для исключения субъективного
толкования сложившихся общественных правил и указов правителей. Вполне
естественно, что большое значение в этом процессе придавалось имплементации
религиозных норм в светское законодательство.
Первым
известным документом подобного рода стал закон вавилонского царя Хаммурапи
(XVIII век до н.э.). Наиболее известными и заложившими базис правовой системы
континентальной Европы являются древнеримские своды законов – кодексы. С
гибелью Западной Римской империи и переходом к Византии статуса ведущей
европейской державы развитие кодифицированного законодательства было
продолжено. Ярким примером этого является кодекс Юстиниана I Великого (529
год). Со своей стороны, Салическая правда 507 года стала фундаментом для
дальнейшей кодификации французского и немецкого права на основе сочетания
древнеримских законов и правовых обычаев галльских и германских племён.
Последовавший
длительный период средневековой феодальной раздробленности надолго сделал
неуместным формирование национальных правовых систем. Только к началу Нового
времени (XVI век) превращение феодальных административно-территориальных
образований в единые государства под абсолютной властью монархов вновь сделало
актуальным вопрос унификации законодательства. Но существовавший на то время
уровень развития государственности и юриспруденции не позволял (за редкими
исключениями) это осуществить. Новые стимулы данному процессу придали
буржуазные революции XVII-XVIII веков.
Кодекс
Наполеона I Бонапарта (1804 год) произвёл переворот во всех отраслях
континентального права: от торгового до семейного. Он создал правовую основу
существования бессословного общества и функционирования капиталистической
экономики.
Германское
гражданское уложение (1896 год) считается одним из наиболее совершенных
гражданско-правовых кодексов континентальной системы. По сути, оно подвело
черту под процессом объединения германских земель в единое государство.
Законодательство
России также развивалось по пути кодификации по мере преодоления феодальной
раздробленности и появления централизованного государства, которое объединялось
сильной единоличной властью монарха. Основными документами-вехами на этом пути
до начала XX века были:
·
Русская правда (1016 год),
·
Судебники Ивана III Великого (1497 год) и Ивана IV Грозного (1550 год),
·
Соборное уложение (1649 год),
·
Свод законов Российской империи (1832 год).
Особенно
значительной была при этом роль французской кодификации. Гражданский кодекс
(Code Civil), известный как Кодекс Наполеона 1804 г., оказал значительное
влияние на процесс утверждения принципов романо-германского права во многих
государствах Европейского континента и за его пределами. Рецепция римского
права в Германии нашла широкое отражение в таком крупном законодательном
памятнике, как Германское гражданское уложение (Biirgerliches Gesetzbuch) 1900
г. Его фундамент составило то немецкое право, которое уже ассимилировало
достижения римского права. Влияние римского права сказалось на, структуре
Германского гражданского уложения.
Таким образом,
романо-германская правовая семья первоначально сложилась в континентальной
Западной Европе. Особенно большой вклад в создание этой системы, о чем
свидетельствует ее название, внесли юридическая мысль и законодательство
Франции и Германии. Наиболее законченное оформление романо-германская правовая
семья получила в Кодексе Наполеона и Германском гражданском уложении.
Для
романо-германской правовой семьи характерны: – более высокий уровень
абстрактности норм права по сравнению с нормами англо-американского права; –-
схожесть- юридической терминологии, методов работы юристов, системы их
профессиональной подготовки; — преобладание материального права над
процессуальным; — наличие крупных актов кодификации, т.е. кодексов в основных
отраслях права. Необходимо обратить внимание на то, что характеристики, общие
для всех романо-германских правовых систем, не исключают, а, наоборот,
предполагают специфические черты каждой из них. Пожалуй, наиболее существенные
различия национальных правовых систем стран романо-германской семьи
прослеживаются в области административного права. Это объясняется более тесной
связью данной отрасли права со структурой органов государственного управления в
рамках управленческой компетенции, что значительно варьируется в разных
странах. Административное право больше зависит от политического и социального
динамизма общества, чем многие другие отрасли континентального права. Наконец,
не следует забывать и об очень широком круге отношений, охватываемых этой
отраслью права. Возникнув исторически как «полицейское право», призванное
обеспечить общественный правопорядок, оно получило затем в свое ведение почти
все сферы государственного управления. Особенно возросла роль административного
права в современных условиях.
ОСОБЕННОСТИ
МОДЕЛИ ФРАНЦУЗСКОЙ ПРАВОВОЙ ГРУППЫ (ИСПАНИЯ, ПОРТУГАЛИЯ, ИТАЛИЯ, ГОЛЛАНДИЯ,
ЛЮКСЕМБУРГ И БЕЛЬГИЯ)
Франция прошла длительную
правовую историю, и в основе ее современной системы источников права до сих лор
лежат кодексы наполеоновской эпохи. Общепризнано, что, несмотря на
многочисленные поправки, кодексы эти устарели, а в современный этап своего
правового развития (его начало можно датировать серединой XX в.) страна
вступила с огромной массой правовых актов, лежавших за пределами традиционной
кодификации.
Основным направлением
упорядочения этого массива правовых актов Франции стала разработка кодексов по
типу отраслевых сборников, включающих как законодательные, так и подзаконные
акты. Некоторые из них охватывают комплекс мер, относящихся к двум или
нескольким отраслям права, но регулирующих отношения в конкретной области
промышленности, хозяйства или культуры.
Начиная с 50-х годов принято
несколько десятков таких кодексов, которые по своей правовой природе являются
актами консолидации действующего права. Французские юристы отмечают два
момента, отличающих эти кодексы от наполеоновских кодификаций.
1 эти кодексы не преследуют
цели «переосмыслить» совокупность норм той или иной отрасли права, а направлены
на логическую перегруппировку уже принятых законодательных актов и регламентов. новая
кодификационная форма ослабила принцип верховенства законов-кодексов.
2, по престижу закона нанесла
удар Конституция 1958 г., перевернувшая «классическое»
распределение компетенции между законодательной и исполнительной властью. Конституция
перечислила круг вопросов, входящих в компетенцию парламента, и тем самым
ограничила сферу его законодательной деятельности. компетенция
правительственной власти существенно расширилась, соответственно возросли
удельный вес и значение ее актов в системе источников права.
В Основном законе государства
не определена система регламентарных актов, но на практике существуют следующие
виды актов исполнительной власти, соответствующие внутренней иерархии публичной
власти: ордонансы, декреты, решения, постановления, циркуляры,
инструкции, уведомления. Важна роль ордонансов, на их примере особенно
отчетливо прослеживается тенденция размывания различий между правовой силой
закона и регламентарных актов.
Во французской правовой
системе в качестве самостоятельного источника права признаются и общие
принципы права. Роль общих принципов особенно важна тогда, когда в
законодательной структуре имеются существенные пробелы. Это наиболее наглядно
прослеживается в области административного права.
Во французской юридической
литературе источники права делятся на две основные группы: первичные
(основные) и вторичные (дополнительные). В 1-ю группу входят
государственные нормативные акты. К 2-й относят судебную практику.
Из простого толкователя закона
и унификатора собственных решений – а именно такую роль отводит судебной
практике теория разделения властей – судебная практика превратилась
сегодня в источник французского права (хотя и дополнительный, по
мнению французских авторов), «источник в рамках закона». Судья, хотя он и не
обязан жестко следовать существующей практике и сохраняет в определенной
степени свободу решения, все же находится под сильным влиянием авторитета
предыдущих судебных решений.
Конституционный совет, существующий в этой стране, имеет более ограниченную компетенцию. Ему
предоставлено право предварительного контроля за конституционностью еще не
вступивших в силу законопроектов, и, следовательно, он не может оказать влияния
на применение уже действующих законов и иных нормативных актов, как это
происходит в Германии, а тем самым и на судебную практику.
Конституция говорит (ст. 55)
не о нормах международного права, а о «договорах или соглашениях, должным
образом ратифицированных или одобренных».
В Основном законе государства не определена система регламентарных актов, но на
практике существуют следующие виды актов исполнительной власти, соответствующие
внутренней иерархии публичной власти: ордонансы, декреты, решения,
постановления, циркуляры, инструкции, уведомления. Важна роль
ордонансов, на их примере особенно отчетливо прослеживается тенденция
размывания различий между правовой силой закона и регламентарных актов.
Во французской
правовой системе в качестве самостоятельного источника права признаются
и общие принципы права. Роль общих принципов особенно важна тогда, когда в
законодательной структуре имеются существенные пробелы. Это наиболее наглядно
прослеживается в области административного права.
Во французской
юридической литературе источники права делятся на две основные группы: первичные
(основные) и вторичные (дополнительные).
В 1-ю группу
входят государственные нормативные акты. К 2-й относят судебную практику.
Из простого
толкователя закона и унификатора собственных решений – а именно такую роль
отводит судебной практике теория разделения властей – судебная практика
превратилась сегодня в источник французского права (хотя и
дополнительный, по мнению французских авторов), «источник в рамках закона».
Судья, хотя он и не обязан жестко следовать существующей практике и сохраняет в
определенной степени свободу решения, все же находится под сильным влиянием
авторитета предыдущих судебных решений.
Конституционный
совет, существующий в этой
стране, имеет более ограниченную компетенцию. Ему предоставлено право
предварительного контроля за конституционностью еще не вступивших в силу
законопроектов, и, следовательно, он не может оказать влияния на применение уже
действующих законов и иных нормативных актов, как это происходит в Германии, а
тем самым и на судебную практику.
Конституция
говорит (ст. 55) не о нормах международного права, а о «договорах или
соглашениях, должным образом ратифицированных или одобренных»
В Германии основой действующего права являются кодексы.
они стары, неоднократно изменялись, в частности после Второй мировой войны,
когда из них были исключены новеллы, внесенные во времена нацизма. Однако
значительная часть изменений в праве Германии по сравнению с довоенным временем
с помощью специальных законов, регламентирующих различные
сферы жизни общества.
ОСОБЕННОСТИ
МОДЕЛИ ГЕРМАНСКОЙ ПРАВОВОЙ ГРУППЫ (ГЕРМАНИЯ, АВСТРИЯ, ШВЕЙЦАРИЯ)
В отличие от
Франции Основной закон ФРГ 1949 г. не признает за
исполнительной властью право на автономную регламентарную власть и запрещает
практику декретов-законов. Правительственные и иные подзаконные акты в
Германии могут быть изданы только в рамках исполнения законов, хотя на практике
встречались исключения из этого правила. Германия не знает
консолидированных кодексов «нового типа».
Роль обычая в
частном праве Германии примерно такова же, как и во Франции. Он имеет значение
только в узкой среде, не охваченной кодификацией.
Особенно большие различия обнаруживаются в связи с той весомой ролью, которую
играет в государственных структурах Германии Конституционный суд. Его
решения – это источник права, стоящий наравне с законом. Его толкования
законов обязательны для всех органов, в том числе и для суда. Если у
обычного суда при рассмотрении дела возникает сомнение в конституционности
подлежащей применению нормы, он приостанавливает дело, обращается с запросом в
Конституционный суд, а затем решает дело в соответствии с заключением
последнего.
Система источников
права в Германии – и здесь еще одно отличие от французской
системы – отражает федеральный характер государственного устройства
страны. Каждая из земель в составе Германии имеет свое
законодательство.
Федеральное
право имеет приоритет над правом земель (ст.
31 Основного закона Германии 1949 г.). Однако, с одной стороны, земли
участвуют через бундесрат в федеральном нормотворчестве, а с другой – законодательная
компетенция федерации ограничена определенными рамками. Так, по Основному
закону, вопросы, не отнесенные к исключительной или совместно действующей
законодательной компетенции федерации, остаются в компетенции земель (ст. 70-74
Конституции Германии). В целом в случае расхождения федерального закона
и закона земли превалирует первый.
Согласно ст. 25
Конституции Германии 1949 г., «общие нормы международного права являются
составной частью права федерации. Они имеют преимущество перед законом и
непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной
территории». Влияние международного права отражено в праве Германии
значительно более четко, чем во Франции, где оно также признается, но
выражено Конституцией в значительно более умеренной форме.
Швейцарская
кодификация гражданского права приняла форму не одного, а двух кодексов –
Швейцарского гражданского кодекса (1907 г.) и Швейцарского обязательственного
закона (1911–1936 гг.). Гражданский кодекс состоит из четырех книг: I. Субъекты
права – лица физические и юридические. II. Семейное право. III. Наследственное
право. IV. Право собственности. Им предшествует Вводный титул.
Обязательственный закон рассматривается как пятая книга Кодекса, но имеет
автономную структуру.
Он состоит из пяти
частей:
I.
Общие положения
об обязательствах.
II.
Отдельные виды
обязательств.
III.
Торговые
товарищества.
IV.
Торговая
регистрация, право на фирму, торговое счетоводство.
V.
Ценные бумаги.
Австрийский
гражданский кодекс 1811 г. – один из первых кодексов в романо-германской
правовой семье. Он отличается несколько громоздкой организацией – разделен на
Вводный титул и три части. Во Вводном титуле даны определение предмета
гражданского права, правила толкования, соотношение с обычным правом, статусное
право и другие правовые нормы. В первой части изложены «права ниц», включая
семейное право. Вторая часть посвящена вещному праву. В третьей части собраны
положения, общие для прав лиц и вещного права. Она носит смешанный характер.
Австрийское гражданское уложение, созданное в 1811 г., т.е. почти одновременно
с Французским гражданским кодексом, но в стране, где до утверждения
капиталистических отношений было еще весьма далеко, а у власти стояли
феодально-монархические круги, представляет собой весьма своеобразное явление,
где отдельные прогрессивные для того времени положения (например, признание
естественного права) переплетаются с нормами старого обычного права. Понадобилось
много последующих дополнений, изменений, реформ, для того чтобы приспособить
этот Кодекс к потребностям современного общества. Однако он действует до сих
пор. Итальянский гражданский кодекс 1942 г. Один из последних по времени
гражданских кодексов в романо-германской правовой семье – Итальянский.
Он ближе к
Французскому кодексу, чем к Германскому. Кроме того, он испытал существенное
влияние Швейцарского обязательственного закона. Итальянский гражданский кодекс разделен
на шесть книг:
I.
О лицах и семье.
II.
Наследование.
III.
Вещное право.
IV.
Обязательственное
право.
V.
Пятая книга,
озаглавленная «Труд», – существенная новелла, ибо в других кодексах трудовые
отношения если и рассматривались, то и общем ракурсе отношений найма.
Итальянский же кодекс регламентирует профессиональную деятельность и различные
формы трудовых договоров, но одновременно и не очень логично включает в эту
книгу то, что принято называть правом товарищества и относить скорее к
торговому праву, чем к труду.
Шестая книга
Кодекса посвящена охране прав, включая положения, касающиеся регистрации земли
и других имущественных сделок залога, давности. Торговые кодексы. По-разному
решается национальными правовыми системами и вопрос о соотношении гражданского
и торгового права и соответственно Гражданского и Торгового кодексов. В
большинстве стран романо-германской правовой семьи имеется отдельный Торговый
кодекс: во Франции (1807 г.), в Бельгии (1807 г.), Люксембурге (1807 г.),
Испании (1829 г.; перераб. – 1885 г.), Португалии (1833 г.; перераб. – 1888
г.), Нидерландах (1838 г.), Австрии (1862 г.), Лихтенштейне (1865 г.), Германии
(1897 г.), в Турции (1956 г.). •Вместе с тем известны и исключения.
Так, Швейцария отвергла
идею отдельного торгового кодекса и соответствующие положения сосредоточила в
обязательственном законе. Италия включила ранее действовавший Торговый кодекс
(1882 г.) в новый Гражданский кодекс 1942 г. В Нидерландах в процессе недавней
кодификации также пришли к выводу о нецелесообразности отдельного торгового
кодекса. Отличительные черты торговых кодексов. Не пытаясь детально
рассматривать содержание торговых кодексов всех стран романо-германской
правовой семьи, приведем некоторые примеры, поясняющие существование
структурных различий. Например, страхование не регулируется Торговыми кодексами
Франции, Австрии и Германии, но получило отражение в Кодексах Бельгии,
Нидерландов, Испании, Португалии и Турции. Германский торговый кодекс содержит
детальное положение о торговой купле-продаже, которое отсутствует в Бельгийском
и Нидерландском кодексах. Банкротство отражено в Кодексах Франции, Бельгии,
Испании, а в Нидерландах, Германии, Австрии и Турции признание торговца
несостоятельным регулируется особым законом. Кроме того, во французском праве
понятие несостоятельности применимо только к торговцам, а в германском праве –
ко всем субъектам торгового права. В некоторых странах (во Франции, в Бельгии,
в отдельных кантонах Швейцарии) действуют особые суды по торговым делам; в
других же странах такого разделения вообще не существует или в обычных судах
имеются торговые отделы.
В отличие от
Кодексов Нидерландов, Германии и Турции Французский и Бельгийский кодексы
регулируют процедуру торговых операций. Промышленная собственность – патенты,
промышленные образцы, товарные знаки в Германии и Швейцарии, наряду с авторским
правом, включены в гражданское право. Во Франции же авторское право считается
частью гражданского (хотя оно и не регулируется Гражданским кодексом), а патент
и товарные знаки относят к промышленной собственности, лежащей в сфере
торгового права. Нечестная конкуренция и антитрестовские законы рассматриваются
в германском и французском праве как тесно связанные на практике с торговым
правом. Таким образом, в большинстве стран романо-германской правовой семьи
торговое право доминирует как особая отрасль права. Причем даже в тех странах,
где принята однородная система кодификации (например, в Италии, Швейцарии), в
юридической литературе и в учебных курсах торговое право все же рассматривается
как отдельная отрасль права. Трудовое право. Соотношение общего и особенного в
национальных правовых системах стран романо-германской семьи можно увидеть и на
примере соотношения гражданского законодательства и трудового права. Общим для
всех стран является то, что на первых этапах развития западного общества
трудовые отношения весьма кратко регламентировались несколькими статьями
гражданских кодексов (договор личного найма), и это открывало неограниченный
простор для «хозяйской власти». Предприниматель практически произвольно
определял длительность и условия труда наемного рабочего. При этом, однако, в
большинстве стран романо-германской правовой семьи трудовое право не
кодифицировано, оно состоит из массы законов, декретов и установлений,
касающихся различных вопросов.
ПРАВОВАЯ СИСТЕМА ЯПОНИИ
Современное право
Японии – интересный объект для сравнительного правоведения. В нем переплетаются
живущие и поныне традиции внесудебного решения споров с новыми кодексами и
процессуальными нормами, которые создавались по образцам сперва французского и
немецкого права, а после Второй мировой войны – американского права. Сегуны
династии Токугава в течение нескольких веков стремились как можно полнее
изолировать страну от внешнего мира: ни один японец не мог покинуть страну, ни
один иностранец, за редким исключением, не мог проникнуть в нее. Ситуация стала
меняться ко второй половине XIV в., и этот процесс завершился революцией Мэйдзи
(«просвещенного правления»). Развитие Японии по капиталистическому пути
потребовало и модернизации права. Оно шло в основном путем рецепции
европейского права. Романо-германская модель права была реципирована Японией в
конце XIX столетия. В течение сотен лет японское государство сознательно
проводило политику изоляции от остального мира. Япония испытала сильное
китайское влияние в идеологии, религии, культуре. В V в. в Японию пришла
китайская письменность, а затем и буддизм. Японские правители VII–XIII вв. были
поклонниками китайской культурно-духовной жизни. Они были хорошо знакомы с
китайской литературой и искусством, восприняли буддийскую религию и
реорганизовали государственно-правовую жизнь по китайскому образцу. Ранние
японские законы имели большое сходство с законами танской династии. Наиболее
подходящей социальной философией для японского общества с иерархической структурой
было конфуцианство, получившее широкое распространение в период правления
династии Токугава (1603-1868 гг.). В стране была создана также судебная
система, гражданские споры, как и в Китае, решались преимущественно с помощью
внесудебных примирительных процедур. Вместе с тем средневековое японское право
сохранило свою оригинальность, связанную с национальным характером японцев.
Определенное влияние в этом отношении оказала также изоляция, в которой
японские правители держали страну в течение 250 лет, до 1853 г. Коренные
преобразования японского общества начались в эпоху так называемой революции
Мэйдзи, когда в 1868 г. была ликвидирована власть военных правителей страны –
сегунов, образовано императорское правительство и в короткий промежуток времени
была осуществлена серия реформ в различных сферах общественной жизни. В ходе
реформ были отменены привилегии японских дворян – самураев, провозглашено
юридическое равенство четырех сословий (самураев, крестьян, ремесленников и
торговцев), за крестьянами признавалось право собственности на землю.
Правительство предпринимало разнообразные и энергичные усилия для развития
рыночных отношений, в том числе путем заимствования достижений западных стран в
области промышленности, образования, торговли. Но эти европейские по своей
направленности и по существу преобразования оказались непоследовательными, они
сопровождались консервацией ряда средневековых институтов.
Местное японское
право было абсолютно не приспособлено для решения новых задач. Было решено
целиком модернизировать правовую систему страны. Единственным способом быстрой
перестройки права являлась рецепция западноевропейских правовых систем. В
период с 80- х годов XIX в. до начала XX в. японское правительство ввело в
действие ряд важных законодательных актов, составленных по образцу французских
и германских кодексов. Под руководством французского юриста Г. Буассонада и на
основе французских кодификаций разрабатываются проекты нескольких кодексов:
Уголовного (1890 г.), Торгового (1890 г.). Надо заметить, что указанные
законопроекты господствующей элите японского общества казались слишком
демократичными. Она подвергла их острой критике, заявляя, в частности, что
Гражданский кодекс издан, а преданность императору и сыновний долг погибли. По
этой причине проекты Гражданского и Уголовного кодексов законами так и не
стали, а Уголовно-процессуальному кодексу (он получил название закона об
уголовной процедуре 1880 г.) и Торговому кодексу (введен в действие по частям в
1893 г. и 1898 г.) была уготована короткая жизнь. Правовым идеалам японского
правительства больше импонировало право кайзеровской Германии с ее сильной
императорской властью, ограничением свобод подданных и сохранением привилегий
помещиков юнкеров. Процесс рецепции в японском праве переместился от
французского права к германскому. К концу первой четверти XX в. германское
влияние стало основным и оставалось таким до капитуляции Японии во Второй
мировой войне. Другими словами, в японском праве можно было узнать точное
отображение немецкой юридической науки. По образцу Конституции Пруссии 1850 г.
была составлена первая Конституция Японии 1889 г. (Конституция Мэйдзи).
Германская модель легла в основу Гражданского кодекса 1898 г., Торгового
кодекса 1899 г., Уголовного кодекса 1907 г., Гражданско-процессуального кодекса
1890 г. Что касается уголовного процесса, то и в этой отрасли права возобладало
(правда, несколько позже, чем в других сферах) германское влияние. В 1922 г.
принимается новый Уголовно-процессуальный кодекс, разработанный по образцу УПК
Германии. Таким образом, в очень короткий срок в Японии было создано новое
право, почти совершенно не связанное с ранее действовавшей правовой системой.
Конечно, процесс восприятия романо-германского права Японией не следует
понимать упрощенно как простую механическую рецепцию западноевропейского
законодательства.
В области
конституционного, семейного, наследственного права понятия императора, семьи
имели специфические японские черты. Гражданский кодекс Японии 1898 г. состоит
из пяти разделов – общей части и разделов, посвященных вещному,
обязательственному, семейному и наследственному праву. Он действует и сегодня,
но неоднократно дополнялся специальными законами. Японский торговый кодекс 1899
г. состоит из общей части и разделов, в которых подробнейшим образом регулируются
конкретные вопросы, в частности торговые сделки, морская торговля и др.
Торговый кодекс не содержит процедурных правил, и в Японии нет специальных
торговых судов. Он подвергся еще большим изменениям, чем Гражданский кодекс. В
сфере торговых отношений издан ряд законов, не интегрированных в текст
Торгового кодекса, как, например, закон о ценных бумагах. Конституция 1889 г.
наделила императора чрезвычайно широкими прерогативами. Он вправе был назначать
министров, судей, членов одной из двух палат парламента – палаты пэров.
Синтоизм, провозглашенный государственной религией страны, почитал императора
как «бога в облике человека». Гражданский кодекс 1898 г. в разделах,
относящихся к семейному и наследственному праву, закреплял исключительное
положение главы семьи. Без его согласия члены семьи не могли вступать в брак.
После смерти главы семьи его права, как и все его имущество, получал старший
сын. Жена и все прочие члены семьи от наследования устранялись. Жена
признавалась недееспособной, а ее имуществом управлял муж. С момента заключения
брака женщина становилась членом семьи мужа. Тем не менее институты японского
происхождения являлись все же незначительным компонентом «вестернизированного»
японского права. В принятых кодексах сочетались элементы различных западноевропейских
правовых систем. Так, в Гражданском и Торговом кодексах, хотя явно преобладали
идеи и концепции германского частного права, встречаются понятия и институты,
заимствованные из французского, а иногда и из английского права. А такие акты,
как закон о доверительной собственности 1922 г., закон о присяжных 1923 г.,
были составлены под влиянием англосаксонского права. Французский профессор Г.
Буассонад подготовил проекты Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов, во
многом напоминавшие французские кодексы, вступившие в силу в 1880 г. Проект
Гражданского кодекса, подготовленный им же, и проект Торгового кодекса
немецкого профессора В. Роспера встретили в парламенте сильное сопротивление.
Подготовка Гражданского кодекса была перепоручена комиссии, состоявшей их трех
японских профессоров. Проект, созданный ею в 1896–1898 гг., отразил влияние
французского права, Германского гражданского уложения и японского обычного
права, нормы которого составители включили в семейное и наследственное право. В
целом преобладало германское влияние. Японский гражданский кодекс вступил в
силу в 1898 г., а на следующий год вступил в силу и Торговый кодекс. В
Гражданский и Торговый кодексы Японии после их издания неоднократно вносились
изменения, однако значительно большее распространение получила практика издания
дополнительных законов, не включаемых в эти Кодексы. Среди наиболее важных из
них -изданные в 1899 г. законы о лицензиях, о торговых знаках и об авторском
праве, изданные в 1921 г. законы об аренде земли и об аренде жилища и др.
Вопросы гражданского процесса долгое время регулировались законом об
организации суда и Гражданским процессуальным кодексом, принятым в 1890 г.
Этими актами, по существу, впервые в истории Японии вводилась судебная
процедура рассмотрения споров, разрешавшихся до этого, как правило, методом
принудительного посредничества со стороны феодалов. В 1926 г. Японский ГПК был
издан в новой редакции, подготовленной по образцу австрийского законодательства
и предусматривавшей усиление активной роли суда в ходе разбирательства дела.
Так или иначе, но правовая система, сложившаяся в Японии после революции
Мэйдзи, представляла собой вариант романо-германской правовой семьи. Возникает
вопрос: стало ли это законодательство «правом в жизни» или оно осталось «правом
в книгах»? Прежде чем ответить ни него, отметим, что после Второй мировой войны
сильное влияние на японское право оказали американские образцы. Об этом
свидетельствует Конституция Японии 1946 г., а также реформа уголовно-процессуального
права 1948 г. Гражданско-процессуальный кодекс был также подправлен в сторону
расширения принципа состязательности. Американское влияние сказалось и на
законодательстве в сфере экономики (закон о компаниях, антитрестовское
законодательство).
2. Послевоенное
развитие японского права. Влияние американского права
После Второй
мировой войны с принятием Конституции 1946 г. было пересмотрено и обновлено
гражданское, семейное, трудовое и уголовное право. Конституция Японии 1946 г.
провозгласила принцип народного суверенитета, император лишался политической
власти, он признавался «символом государства и единства народа», парламент
объявлялся «высшим органом государственной власти и единственным
законодательным органом государства». Конституция закрепила также основные
демократические правд и свободы личности. Статья 9 Конституции содержит отказ
от войны, от угрозы или применения вооруженной силы как средства решения
международных споров. В японской Конституции 1946 г. в соответствии с
американскими правовыми взглядами усилена роль судебной власти и содержится
каталог основных прав и свобод граждан, подлежащих непосредственной судебной
защите. Конституционно закреплены положения о нерушимости основных прав
человека (ст. 11), уважения личности (ст. 13), о равенстве всех перед законом
(ст. 14), свободе мысли, совести, вероисповедания, собраний, объединений,
слова, печати и других способов выражения мнений (ст. 19–23). Важное значение
имеют провозглашенные в Конституции права граждан в сфере уголовного
судопроизводства: запрет применения наказаний без соответствующей правовой
процедуры (ст. 31), право на судебное разбирательство любого обвинения (ст.
32), запрет незаконного ареста (ст. 33), право на защиту (ст. 34), запрет
незаконных обысков (ст. '35), применения пыток и жестоких наказаний (ст. 36),
право каждого обвиняемого по уголовному делу на быстрое и открытое
разбирательство его дела беспристрастным судом, на бесплатную, если в этом есть
необходимость, юридическую помощь (ст. 37) и др.
На основе
Конституции 1946 г. были внесены также важные изменения в текст Гражданского
кодекса. В 1947 г. отменяется институт патриархальной семьи, женщина и мужчина
объявляются равноправными участниками семейных, имущественных, в том числе
наследственных, отношений. Закон 1945 г. признал право на создание и свободу
деятельности профсоюзов, а согласно закону о трудовых стандартах 1947 г., были
установлены ограничения продолжительности рабочего дня и рабочей недели,
вводился ежегодный оплачиваемый отпуск и т.п. Законами об аграрной реформе
уничтожалось помещичье
землевладение и земля передавалась в собственность
крестьян, которые ее обрабатывали. Наконец, в соответствии с законом о
запрещении частных монополий и обеспечении частной торговой практики 1947 г.
были распущены крупнейшие японские держательские компании – дзайбацу. Поражение
Японии во Второй мировой войне и ее оккупация в течение семи лет американскими
войсками привели к существенным изменениям в японском праве. Это способствовало
тому, что англо-американская правовая семья (преимущественно в ее американском
варианте) стала оказывать доминирующее влияние на развитие японского права.
Наиболее ощутимо такое влияние проявилось в конституционном, торговом и
уголовно-процессуальном праве. Текст проекта Конституции Японии 1946 г. был
составлен юристами штаба американских оккупационных войск. Естественно, они
использовали в качестве образца Конституцию США. Так, в соответствии с
американской моделью в Конституции Японии был предусмотрен институт
конституционного надзора. Конституционный контроль, т.е. проверка любых
законодательных или административных актов на предмет их соответствия
Конституции, может осуществляться не только Верховным судом, но и нижестоящими
судами, отдельные из которых выносили решения о признании неконституционными
даже правительственных постановлений. Закон о монополиях был скопирован с
американских антитрестовских актов. Влияние американского права бесспорно в
послевоенном японском акционерном законодательстве. Значительным воздействие
американской правовой системы было в сфере уголовного процесса. УПК Японии 1948
г. под влиянием американских юридических концепций значительно расширил
применение принципа состязательности, исключил институт предварительного
слушания дел и т.д. В этот же период были приняты закон о судопроизводстве
(1947 г.), закон о прокуратуре (1947 г.), закон об адвокатуре (1949 г.). Все
эти законы продолжают действовать и поныне, хотя они неоднократно подвергались
изменениям. Вместе с тем это влияние права США на японскую правовую систему
оказалось все же не настолько сильным, чтобы «перетянуть» японское право
полностью в семью англосаксонского права. Влияние американского права является
все же довольно ограниченным и недостаточно последовательным. Дело в том, что
большинство институтов основных отраслей японского права: гражданского,
торгового, гражданско-процессуального и уголовного – по-прежнему базируется на
традициях романо-гер манской правовой семьи. Следует согласиться с выводом, к
которому приходит японский юрист Цунэо Инако: «Господствующее положение в современном
японском праве занимает романо-германская система». Общность японского права с
правом стран романо-германской семьи проявляется не только в содержании
позитивного права, но и в системе источников. Японское право в отличие от
общего права является статутной юридической системой. Главный, ведущий источник
права в Японии – это законодательство, причем законодательство
кодифицированное. Данное обстоятельство служит основным препятствием для
дальнейшего сближения японского и американского права, определяет границы этого
сближения. В Японии, как, впрочем, и в других странах романо-германской семьи,
наблюдается изменение роли судебной практики, повышение ее значения,
превращение ее в фактический источник права. Но судебные решения выступают все
же как средство конкретизации, толкования норм статутного права. ЕСЛИ
оставаться на позициях нормативистского представления о праве, то найти чисто
японские по своему происхождению нормы в действующей правовой системе страны
будет весьма трудно.
Их немного. Это редкие
вкрапления в европейскую правовую ткань. Не надо забывать, что реципированное
романо-германское право вот уже 100 лет развивается в условиях страны,
обладающей древней культурой, традициями, обычаями. В ряде отраслей права
(например, в сфере охраны окружающей среды, защиты потребителя) Япония
разрабатывает правовой механизм, не оглядываясь на иностранное право, а,
напротив, подавая другим государствам пример законодательного решения
возникающих проблем. В связи с этим заслуживает внимания интенсивное развитие
законодательства об охране окружающей среды. Приняты такие законы, как о
предотвращении зловония (1971 г.), о возмещении за ущерб, причиненный
отработанными маслами (1975 г.), о регулировании вибрации (1976 г.), о
предотвращении загрязнения атмосферы воздуха и об ограничении шума (1968 г.), о
наказаниях за преступления, состоящие в опасном для здоровья людей загрязнении
окружающей среды (1970 г.). Ими предусмотрены лишение свободы для работника,
нарушившего соответствующие правила производственной деятельности, и штраф для
юридического лица, причинившего ущерб здоровью людей. Особенно большое внимание
уделяется в Японии утилизации отходов и поддержанию чистоты в городских
условиях
3.
Особенности правопонимания японцев. «Живое право» Если латиноамериканское право
отличает дуализм в смысле сочетания европейского и американского образцов при
отсутствии сколько-нибудь значительных влияний традиционных норм и институтов
прошлого (вытесненных в период испанского и португальского владычества), то
применительно к правовой системе Японии обнаруживается дуализм иного плана, а
именно сочетание и параллельное действие традиционных норм, сложившихся в
прошлом и реципированных в конце XIX в. романо-германскими правовыми моделями.
Древнейшие японские законы, дошедшие до нас, во многом напоминают законы
китайской династии Тан. Сама концепция права в Японии сложилась под влиянием
китайской. Во главу угла она ставила «рицу», т.е. уголовный закон. Сама система
получила название «рицуре», и ее жестокость привела к тому, что к праву стали
относиться отрицательно. Эта традиция жива в японском сознании, и слово «право»
нередко ассоциируется с тюрьмой – символом жестокости. Нормы общежития японцев
были выработаны под воздействием религиозных представлений синтоизма, буддизма и
конфуцианства. Это традиционные нормы поведения в японском обществе – «гири».
Гири понимаются исследователями Японии различно. Иногда гири трактуются как
долг чести, основанный на строго предписанном регламенте человеческих
взаимоотношений, требующем подобающих поступков в подобающих обстоятельствах.
Это чувство долга перед определенным лицом или определенной группой, а
невыполнение такого нравственного обязательства влечет за собой недовольство
или разочарование указанного лица или группы. Наличие этих нравственных правил
безусловно отражается на механизме реализации права в японском обществе.
Скажем, в сфере договорных отношений контракт обычно определяет лишь наиболее
важные моменты взаимоотношений сторон, все конкретные проблемы, которые могут
возникнуть во время его действия, на стадии ис полнения решаются исходя из
гири, т.е. правил взаимоотношений между знакомыми лицами. Японские цивилисты
Сакаэ Вагацума и Тору Ариидзуми, раскрывая понятие сделки, подчеркивают, что
«ожидаемый результат достигается в известной мере благодаря действию не
правовых норм, а обычаю и морали». И только если с помощью этих средств
участник сделки не получает ожидаемого результата, то его можно добиться с
помощью судебного решения. Действие гири ограничено кругом лиц, которые имеют
постоянное общение между собой, и не распространяется на всех прочих. Согласно
сложившейся традиции, судебное разбирательство совершенно не соответствует
естественному состоянию вещей. Обращение в суд показывает, что, по мнению
истца, его оппонент – ненормальный человек, с которым невозможно договориться
полюбовно. Судебному разбирательству следует предпочесть примирение. Японцам
кажется, что судебное разбирательство совершенно не соответствует естественному
состоянию вещей. Логический принцип противоречия, по которому одна сторона
должна обязательно проиграть дело, если другая выиграет, не удовлетворяет
японцев, всегда ищущих более гибкого исхода. Тяжущийся японец судебному
разбирательству предпочитает примирение.
Даже
рассматриваемые в суде споры в подавляющем большинстве все же разрешаются
примирением. Японцы предпочитают сохранять размеренную общественную жизнь с
помощью правил, которые в гораздо большей степени удовлетворяют их характеру,
чем правовые нормы. С этой целью все общественные отношения уподоблены семейным
отношениям и должны регулироваться правилами, относящимися к семье. Но ввиду
бесконечного многообразия общественных отношений эти правила, хотя они и
проникнуты одним духом, также бесконечно изменчивы. Такие правила не являются
законодательными, так как они не содержат основных элементов права. Соблюдение
этих правил всегда вызывает стремление удовлетворить чувства соперника.
Конечно, само выполнение акта является одним из составных элементов данного
правила, по этого недостаточно. Первостепенное значение имеет внутренний
настрой исполнителя. На эту традиционную систему правил – гири – несомненно
повлияло конфуцианство. Гири не могут рассматриваться как правовые, а тем более
законодательно санкционированные нормы. Тем не менее они оказывают существенное
воздействие на правовые отношения. Приведем примеры. Кредитор, однозначно
требующий от своего должника все, что ему причитается по закону, выглядит, по
гири, бесчеловечным.
Уважения
заслуживает только кредитор, деликатно выясняющий положение должника и
считающийся с его эмоциями. Должник, тронутый таким поведением, сделает все от
него зависящее, чтобы оправдать такую доброжелательность. Если нарушен договор,
то стороны, прежде чем запустить в действие юридический механизм, сначала
должны испробовать «дружеские пути». Не случайно в договорах можно встретить
оговорку о том, что при возникновении между сторонами спора о правах и
обязанностях по договору они будут честно обсуждать вместе спорные вопросы. По
мнению большинства японских авторов, хотя гири и сохранили свое влияние в сфере
права, тем не менее его нельзя считать значительным, оно последовательно падает
и не идет ни в какое сравнение с тем, каким оно было на рубеже XX в. Очевидно,
влияние гири более значимо в сфере семейного права, вопросы которого
разрешаются в основном с помощью внутренних разбирательств, без обращения в
суд. Разводы же по взаимному согласию разрешены японским правом и составляют
почти 90% общего числа разводов. Так же разрешаются разводы о разделе
имущества, выплате алиментов или установлении опеки над детьми, так как все эти
вопросы решают опять-таки выбранные посредники или друзья супругов. Споры между
соседями, участниками договора об аренде тоже разрешаются главным образом путем
полюбовной сделки. В понимании правосознания японцев отдельными авторами,
особенно иностранными, имеются неточности. Так, Р. Давид утверждал, что в
повседневной жизни японцев определяющее значение имеет не право, а традиционный
комплекс морально-этических норм гири. Этой же точки зрения придерживаются и
российские авторы А.А. Тилле и В. Овчинников. Действительно, в Японии в
договорных отношениях, например между частными лицами или организациями,
определенное место занимают нормы гири, однако эти нормы не покрывают всего
объема договорных отношений. Так, А.А. Тилле систему пожизненного найма рабочей
силы, практикуемую в Японии, также приписывает действий норм гири. Однако это
не так. Данная система получила развитие и послевоенный период, особенно в 60-е
годы, в период высоких темпов экономического роста в Японии, и это связано
прежде всего с тем, что частные компании, осуществляя профессиональную
подготовку рабочей силы за счет собственных средств, предпринимают различные
меры для закрепления рабочих и служащих на своих предприятиях. Таким образом,
тот факт, что рабочие трудятся на одном предприятии, как правило, с окончания
средней школы и до выхода на пенсию, объясняется не связанностью их или
предпринимателей нормами гири, а вполне прозаическими материальными факторами,
В
качестве особенности правосознания или поведения японцев указывается на
стремление граждан решать конфликтные ситуации минуя судебную процедуру.
Действительно, здесь мы имеем дело с действием некоторых норм гири, однако
главная причина заключается в сложности судебной процедуры, связанной с
затяжным характером судебного разбирательства и большими расходами. Тем не
менее статистика свидетельствует об увеличении числа обращений японских граждан
к судебным органам, в частности и с исками, связанными с нарушениями основных
прав человека (право на существование, на свободу слова, па объединение и др.).
Современное японское право наряду с судебной процедурой предоставляет тяжущимся
также возможность выбрать специальную, закрепленную в Гражданско-процессуальном
кодексе (ст. 136) примирительную процедуру. Согласно этой процедуре,
компетентный суд создаст по заявлению одной из сторон специальный арбитражный
комитет в составе двух или более неспециалистов и под председательством
назначаемого в большинстве случаев профессионального судьи. Этот комитет
вызывает и выслушивает тяжущиеся стороны, а затем пытается склонить их к
полюбовному решению. В случае неудачи такой попытки иск может быть подан в
судебном порядке. На практике согласительные процедуры имеют большое значение,
тем более, что суды зачастую пользуются возможностью приостановить рассмотрение
дела и передать его в арбитражный комитет. Число отказов от исков ежегодно
составляет 50% общего числа дел. Разумеется, склонность японцев к полюбовному
решению споров не стоит переоценивать. Следует также отметить, что в Японии в
последние годы значительно возросло число коллективных судебных процессов,
особенно касающихся защиты окружающей среды и ответственности за качество
производимой продукции. Участниками них процессов являются тысячи истцов.
Говоря о будущем японского права, Р. Давид справедливо отмечает, что «даже если
японские институты будут полностью вестернизированы, а юридическая техника
модернизирована, применение права все равно будет ощущать на себе в культурной
сфере этой страны живучесть и действенность традиционных принципов».
ПРАВОВЫЕ СИСТЕМЫ СКАНДИНАВСКИХ СТРАН
В силу ряда причин
(колониальная экспансия, рецепция, идеологические влияние и др.) вне
европейских пределов оказалось немало национальных правовых систем, которые с
теми или иными оговорками могут быть отнесены к романо-германской семье. В
связи с этим рассмотрим латиноамериканское право, правовую систему Японии, а
также хотя прямо и не входящее в романо-германскую семью, но близкое ей
скандинавское право. Начнем с последнего Несмотря на то что страны Северной
Европы1 – Швеция, Норвегия, Дания, Исландия, Финляндия географически куда более
близки странам романо-германской правовой семьи, чем Латинская Америка или
Япония, тем не менее при отнесении их права к данной семье возникает
значительно больше сложностей, а некоторые европейские авторы вообще отрицают
их принадлежность к этой семье, утверждая самобытность и автономность
скандинавского права. Определение места скандинавского права среди основных
правовых семей является предметом давней и весьма оживленной дискуссии в
компаративистской литературе. Большинство ученых-юристов считают скандинавское
право разновидностью (причем особой) романо-германской правовой семьи или
отдельной сферой континентальной системы права. Дело в том, что право стран
Северной Европы широко использует юридические конструкции и понятия
романо-германской правовой семьи. Скандинавское право придерживается принципа
верховенства закона. Норма права в скандинавских странах имеет более абстрактный
характер, чем норма англо-американского права. Эти особенности правовых систем
Скандинавских стран и используются в качестве решающих аргументов в пользу
отнесения права стран Северной Европы к романо-германской семье. Немало
компаративистов настаивают на «промежуточном» положении скандинавского права.
Так, шведский юрист А. Мальмстрём помещает его между романо-германской правовой
семьей и общим правом. Другой ученый-юрист – Ф. Шмидт, разделяя эту позицию,
ссылается на то, что европейское континентальное право более догматично по
сравнению с правовыми системами Скандинавских стран, а англо-американское право
более прагматично. Третьи юристы относят право стран Северной Европы к «третьей
системе» западного права. А. Юзинг отмечает, что нордическое право все же ближе
к общему праву, чем к романо-германской правовой семье. Наконец, некоторые
ученые-юристы считают споры по поводу классификации скандинавского права
совершенно бесполезными. Действительно, есть некоторые обстоятельства,
побуждающие к такого рода выводам. Римское право сыграло несомненно менее
заметную роль в развитии правовых систем в Скандинавских странах, чем во
Франции и в Германии. В северных государствах нет и не было кодексов, подобных
Гражданскому кодексу Франции или Германскому гражданскому уложению. Судебная
практика играет здесь более значимую роль, чем в странах континентальной
Европы. К англо-американской системе общего права скандинавское право также
отнести нельзя. Историческое развитие правовых систем северных стран
происходило совершенно независимо от английского права. К тому же скандинавское
право почти не имеет таких характерных признаков общего права, как правило
прецедента, техника различий, особая роль процессуального права. Вместе с тем
нельзя полностью исключать и даже недооценивать известное воздействие на
скандинавское право правовой семьи общего права и романо-германской правовой
семьи. Оно было неодинаковым на протяжении истории и по-разному проявлялось
применительно к различным отраслям права, и прежде всего к гражданскому праву.
2. Историческое развитие правовых систем Скандинавских стран Самобытным путем,
в значительной степени независимо от факторов, действовавших в континентальной
Европе, происходило формирование права в Скандинавских странах. Для
исторического развития северных стран были характерны: относительная
неразвитость управленческой иерархии; наличие свободных крестьян;
демократические формы учета интересов различных слоев населения в рамках
церковного прихода, что вело к компромиссным средствам решения возникающих
социальных конфликтов; постоянное приспособление экономического развития к
условиям патриархального общества. Следовательно, в Скандинавских странах рано
возникает централизованное государство и унифицированное в масштабах страны
право. Начиная с XIII в. в Швеции осуществляется консолидация законодательства.
В середине XIV в. издаются два закона, один из которых регулировал отношения в
сельской местности, а другой – в городах. Эти акты действовали в Швеции на
протяжении 400 лет. За это время они неоднократно изменялись и дополнялись.
Важную роль в процессе приспособления названных законов к новым условиям
общественной жизни играли суды. В XVII столетии шведская судебная практика
восприняла многие конструкции и принципы римского права, реципированного в
европейских странах, вследствие чего эти римские элементы стали неотъемлемой
частью шведского права, шведской юридической культуры. Однако не следует
забывать, что рецепция римского права затронула Скандинавские страны
незначительно. И ее главным последствием стало установление более тесных связей
с юридической наукой континентальной Европы, чем с английской. Тесные
взаимосвязи северных правовых систем объясняются тем, что между Скандинавскими
странами всегда исторически существовали прочные политические, экономические и
культурные связи. Правда, полное объединение трех королевств – Дании, Норвегии
и Швеции – носило лишь временный характер. Оно было оформлено как Кальмарская
уния и просуществовало с 1397 по 1523 г. Но связи между Швецией и Финляндией и
между Данией, Норвегией и Исландией оказались гораздо более прочными и
сохранялись веками. В ХН-ХШ вв. Финляндия была завоевана Швецией и входила в
состав Шведской империи до 1809 г., когда Швеция в результате неудачной войны с
Россией была вынуждена уступить Финляндию России. Российское государство
предоставило Финляндии значительную автономию как самостоятельному Великому
княжеству, и царская администрация почти не вмешивалась в ее правовую систему.
Таким образом, когда Финляндия отделилась от России после Октябрьской революции
1917 г. и провозгласила свою независимость в 1918 г., ее правовое единство со
Швецией не было существенно ослаблено. Дания, Норвегия и Исландия находились
под централизованным управлением датской королевской семьи более четырех веков,
с конца XIV в., так что датское право, по существу, действовало также в
Норвегии и Исландии. В 1814 г. Дании пришлось уступить территорию Норвегии
Швеции, но норвежцы смогли добиться значительной самостоятельности в составе
Шведской империи и получить мирным путем полную автономию в 1906 г. И наконец,
в 1918 г. независимым государством была провозглашена Исландия, хотя она и
оставалась под властью датского монарха до конца Второй мировой войны. Общей
исторической основой скандинавского права служило старогерманское право. Но в
каждой северной стране развивались, разумеется, свои местные особенности.
Начиная с XII в. нормы старогерманского права вносятся в многочисленные
земельные, а позднее и городские законы. Уже с первых актов центральной власти
осуществлялся процесс объединения и унификации права. В Швеции в XIV в. удалось
объединить право отдельных местностей в единое земельное право, а право народов
– в единое городское право. В течение XVII-XVIII вв. исходным пунктом
формирования два свода: первый – Кодекс короля Христиана V («Danske Lov»),
принятый в Дании в 1683 г. (в 1687 г. его действие было распространено на
Норвегию под названием «Норвежское право» – «Norske Lov»), и второй – Свод
законов Шведского государства 1734 г. («Sveriges rikes lag»). Датский кодекс
состоит из следующих разделов: 1) о судопроизводстве; 2),о церкви; 3) о
светских сословиях, торговле и семейном праве; 4) о морском праве; 5) о вещном
и наследственном праве; 6) об уголовном праве. В Шведском кодексе 1734 г.
девять разделов: 1) о браке; 2) о родителях и детях; 3) о наследовании; 4) о
недвижимости; 5) о строительстве; 6) о торговле; 7) о преступлениях (Уголовный
кодекс); 8) об исполнении судебных решений; 9) о судопроизводстве и
судоустройстве. Свод насчитывает 1300 параграфов. Подобно Датскому кодексу, он
был написан простым, ясным народным языком, и в интересах более полного
конкретного регулирования в нем отказались от теоретических обобщений и
поучающих понятий в том виде, в каком они внедрялись на Европейском континенте
в XVIII в. сторонниками естественного права. Следует отметить, что влияние
римского права на Шведский кодекс 1734 г. было незначительно. Авторы Кодекса
обратились к традициям старого шведского земельного и городского права. Это
видно по его структуре, стилю, языку и по отсутствию обобщающих норм. Два эти
свода и составили основу последующего развития обеих ветвей скандинавского
права – датской и шведской. Развитие это происходило, разумеется, не в изоляции
от континентальной Европы. Однако попытки провести реформы законодательства,
которые структурно затрагивали бы сложившуюся систему права, делались на
определенных этапах (в первой половине XIX в. обсуждались проекты принятия
общего закона, аналогичного Французскому гражданскому кодексу), но не
увенчались успехом. Вряд ли указанные акты можно было расценивать в качестве
кодексов даже на момент их принятия. Скорее их следовало охарактеризовать как
своды действующего законодательства, поскольку отдельные части этих
законодательных актов никак не связаны между собой. Тем более нельзя признать
их кодексами теперь, когда они включают лишь незначительную часть действующих
законодательных положений. И если шведский закон 1734 г. все же выполняет
практическую роль – роль определенного интегрирующего фактора позитивного шведского
права, то Кодекс Христиана V превратился в «музейный экспонат», хотя формально
он и продолжает действовать. Продолжающий действовать и по сей день закон 1734
г. практически не включает положений, входивших в него в момент принятия. Ряд
разделов подверглись полной переработке: в 1920 г. был принят новый раздел о
браке; в 1948 г. – о судебном разбирательстве; в 1959 г. в результате
переработки старого раздела «О наследовании» в закон был включен раздел под
таким же названием, а еще раньше, в 1949 г., из этого раздела был выделен
отсутствовавший до того раздел о родителях; в 1970 г. был полностью обновлен
раздел о недвижимости. В остальных разделах осталось незначительное число
старых норм. Большинство ранее действовавших положений заменено отдельными законами,
нормы которых составляют ядро правового регулирования отношений в
соответствующих сферах. В настоящее время законодательство, не укладывающееся в
систематику закона 1734 г., охватывает многие отрасли шведского права: трудовое
и акционерное право, законодательство об охране промышленной собственности и о
социальном обеспечении, об охране окружающей среды, многие разделы
административного права – иными словами, преимущественно все те области
правового регулирования, которые появлялись по мере социально-экономического
развития страны начиная с середины XIX в. Хотя число законодательных
предписаний, выходящих за рамки закона 1734 г., значительно превысило
систематизированную в соответствии с этим актом часть шведского
законодательства, практическое значение закона шведского государства еще
велико. Этого нельзя сказать о Датском кодексе, который сохранен в основном как
исторический памятник. Кодифицированное законодательство представляет далеко не
большую часть действующего права страны. И здесь, и в Норвегии отчетлива
позиция, придающая важное значение судебной практике как источнику права.
Немаловажна роль судебной практики и в Швеции, и это отличает скандинавское
право
Правовые системы в
Скандинавских странах принято делить на две группы. Первая включает Данию,
Норвегию и Исландию, право которых исторически развивалось на основе почти
идентичных по своему содержанию компиляций датского и норвежского права,
осуществленных во второй половине XVII в. Во вторую группу входят Швеция и
Финляндия, где в 1734 г. был введен закон шведского государства. Несмотря на то,
что в соответствии с Фридрихсгамским мирным договором 1809 г., завершившим
русско-шведскую войну 1808–1809 гг., Швеция потеряла Финляндию, влияние
шведского права в этой стране остается значительным и до настоящего времени.
Взаимопроникновение правовых систем обеих этих групп очевидно. Это объясняется
следующими причинами:
1) длительные
взаимные исторические связи и этническая близость данных государств;
2) почти полное
отсутствие во всех этих странах рецепции римского права, оказавшего
существенное влияние на развитие правовых систем стран континентальной Европы;
3) отсутствие
кодексов, систематизирующих отдельные отрасли права так, как это было сделано в
романо-германской правовой семье;
4) проходящий уже
более 100 лет процесс унификации права стран Скандинавии.
Анализ современных
правовых систем Скандинавских стран показывает некоторую общность
скандинавского и романо-германского права. Прежде всего она проявляется в
сходстве источников правового регулирования. В скандинавских странах закон
является основным источником права, а суды формально не могут, разрешая
конкретный спор, создавать правовые нормы. В этом вопросе обнаруживается
наиболее существенное различие между системами скандинавского и общего права.
Вместе с тем следует признать, что роль суда в Скандинавских странах
традиционно весьма значительна. Никогда функции судьи не сводились здесь
исключительно к применению норм законодательства. Судья в Скандинавских странах
обладает большой свободой в толковании положений, содержащихся в законах и
договорах. В Швеции суды низших инстанций практически во всех случаях
неукоснительно следуют решениям, принимаемым вышестоящими судебными органами, в
первую очередь решениям Верховного суда, признавая их авторитетным изложением
действующего права. Роль судебной практики в последние годы заметно растет. В
Швеции, согласно закону 1971 г., Верховный суд рассматривает такие дела,
которые представляют интерес с точки зрения установления определенных направлений
правоприменительной деятельности. Таким образом, признается обязательность
решений Верховного суда для всей судебной системы. В конечном счете к
расширению дискреционных правомочий судей приводит получающая все большее
распространение практика включения в законы неопределенных норм. В Швеции они
получили название «общих оговорок». Сами шведские юристы оценивают развитие
законодательной техники «общих оговорок» как. «разновидность делегирования
законодательной власти судебным органам». Указанная тенденция отчетливо
просматривается в эволюции системы источников во всех странах романо-германской
семьи. Скандинавское право использует общие юридические концепции
романо-германского права. Система подготовки юридических кадров сходна с
системой высшего юридического образования, принятой в континентальной Европе.
Все это результат влияния римского, а затем французского и германского права. В
первые десятилетия XIX столетия сильное воздействие на право стран Северной
Европы оказывала французская правовая система.
1? Швеции в 1826
г. был даже подготовлен проект Гражданского ко1екса, составленный по образцу
Кодекса Наполеона, но он так и не стал действующим актом. В конце XIX – начале
XX в. потребности модернизации права заставили скандинавских юристов обратиться
к опыту Германии. Практически все шведские профессора права получали в этот
период профессиональную подготовку в германских университетах. Однако
теоретические взгляды пандектистов не были восприняты скандинавскими юристами.
Скандинавские страны отказались от кодификации гражданского права по образцу
ГГУ, так как последнее содержало большое число отвлеченных понятий, чуждых
традиционному функциональному подходу к праву скандинавских юристов. Вскоре
здесь возобладало социологическое направление, получила поддержку теория
социальных функций, разработанная главным образом французскими юристами. Ряд
характерных особенностей скандинавскою права отличает его от романо-германфской
семьи. Во-первых, скандинавскому праву неизвестно деление права на публичное и
частное, а также на отрасли. В этом оно похоже на правовую семью общего права.
Во-вторых, скандинавское право не кодифицировано. Формально в этих странах
продолжают действовать законы, первоначально охватывавшие весь нормативный
материал, но по названным выше причинам их никак нельзя отождествлять с
кодификациями в странах романо-германской правовой семьи.
